Дорога на аэропорт Нарита. Токио 2020.
Два рюкзака, платформа и жевательный мармелад Харибо в виде мишек во рту. Я возвращаюсь домой, в Россию. Владимир Владимирович объявил следующую неделю нерабочей по всей стране. Мне не очень хотелось сидеть на карантине две недели зная, что другие коллеги по цеху будут работать. Но тут и им не надо работать, поэтому производственный план не пострадает…
Не знаю, почему мне захотелось написать про план и работу в последний день отпуска “на воле”. Тема коронавируса не отпускает умы как писателей, так и читателей. По тем весточкам, что я получаю с родины у меня складывается впечатление, что в родной стране наступил тотальный дефицит водки, туалетной бумаги и здравого смысла. Одни пишут, что среди их друзей есть заболевший, другие боятся каждого чиха, а третьи боятся чихать сами. Никто не хочет быть прокаженным, потому что у нас отсутствует институт сострадания ближнему. Мы живем в режиме выживания сильнейшего.
Синдзюку, Токио 2020
Знаете, когда я только улетал 3 недели назад из России тема вируса не покидала и моей головы. Друзья уговаривали сдать билеты, но я наотрез отказывался, потому что знал, что дальше будет только хуже и когда выпадет следующий шанс неизвестно. Я боялся чиха в самолете, боялся, что у меня будет температура, что люди будут сторониться моей персоны. Но сейчас все эти страхи развеялись. Когда в барах полно людей, когда они чихают и кашляют ты перестаёшь думать по этому поводу. Просто носишь эту чертову маску и все.
Когда ты на чужбине каким бы хорошим не был твой интернет в чужой стране без глубокого знания языка ты выпадаешь из социума. Включаю с утра телевизор в отеле, смотрю новости. Тема “коронавирус” – это единственное, что я могу понять. Новости в Японии подаются очень сухо: ведущие спокойны, нет шокирующих кадров, нет тревожной музыки. Посмотрев пустыми глазами на экран переключаю на детское телевидение, потому что там нет вируса и все понятно.
Мальчик отдыхает у плотины. Пригород Токио, 2020
Мой отпуск проходил довольно странно. Какое то время я знал, что надо делать и что я буду делать. Планы закончились через неделю. Сперва, думал, что буду собирать информацию о вирусе, но здесь нечего собирать, потому что жизнь протекала своим естественным чередом. Все те же японцы в масках, все те же меры предосторожности относительно гигиены: мыло, салфетки, спиртовые аэрозоли. Жизнь отличалась только тем, что мой визит совпал на профилактику коронавируса в Японии. Проще говоря на карантин. В это время были закрыты все музеи и театры, отменялись массовые мероприятия, у школьников были каникулы. Многим было разрешено не выходить на работу и предложено сидеть дома.
Нет, все же я лукавлю , если скажу, что вирус не отразился на жизни Японцев. Я гулял по знаменитому району Акихабара без толп туристов, видел пустой парк Уэно, закрытые двери музеев, скучающих продавцов гипермоллов. Долгое время жил один в отеле. Один! Это было достаточно сюрреалистично, чтобы не быть правдой, но это было на самом деле. Гуляя по пустым улицам я видел как рабочие на станции стали чаще протирать поручни, с прилавков исчезли маски и туалетная бумага. Какое то время я еще слышал речь соотечественников в туристических местах, видел немцев и китайцев, но с каждым днем их было все меньше и меньше.
Ниппори, местные увлечены чьей-то собачкой
В разговорах с продавцами в их словах не было паники или отчаяния, но они отмечали, что количество продаж резко сократилось. По всем направлениям. Мое одиночестве в отеле закончилось, когда ко мне в номер подселился 50 летний японец большую часть жизни проживший в Китае. Он застрял в родной стране из-за невозможности получить визу обратно. “Мне придётся ждать – говорит он – но моим друзьям в Китае еще хуже, потому что многие остались без работы и денег.”
Театр японского отчаяния по поводу коронавируса закончился с началом цветения сакуры. Погода была солнечной, воздух теплым, а деревья яркими. Некогда совершенно пустой Уэно заполнился японцами и туристами словно ничего и не было. Выбрав приятное глазу место я расстелил арафатку и лёг на еще холодную от зимы землю. Жизнь была наполнена контрастами. Тепло солнца в сочетании с холодом земли, коронавирус головного мозга в сочетании с полным парком людей.
С этого момента текст написан после въезда в Россию на этапе дороги домой. Я в маске и на улицах таких не много. Можно сетовать на отсутствие масок в продаже, но где же наша смекалка в сочетании с социальной ответственностью? Можно же придумать способ закрыть лицо… Но нет у нас этой культуры, нет…Пока “наша” ответственность закончилось на том, что при выходе из самолета нам была выдана брошюра о вирусе, а еще подписка о невыезде на 2 недели. Отдаю должное работникам аэропорта. И всем другим работникам, которые в масках. Я буду соблюдать режим. Точка. И сделаю это настолько хорошо, насколько смогу.
Японцы привыкшие и более подготовленные к различного рода биологическим атакам. Плотность населения высокая, а климат влажный и жаркий, в домах нет централизованного отопления. Следовательно, большую часть времени народ сопливит, большую часть времени он проявляет социальную ответственность, которая не накладывается серьезным бременем на их поведение и настроение. Сейчас я думаю не о том, как проходит профилактика коронавируса в Японии по сравнению с Россией, а о том, как паника отразится на наших с вами жизнях.
Морально я был готов к тому, что заболею, что самолёт на родину отменят, что придётся продлевать визу и все такое. В глубине души даже жаждал этого, потому что когда происходят серьезные мировые сотрясения – это лучший повод начать жизнь с чистого листа. Если ты не решаешься сделать первый шаг, то пусть сама судьба решает… Так тогда решил я. В моем случае она велела вернуться ибо ветер был попутный, сопутствовала удача. Идти против течения в путешествии дело скользкое.
